В 1939 году я закончил Донецкий заочный институт и работал механиком на шахте «Красный Профинтерн» в Донбассе. Только что были отменены психотехнические испытания машинистов подъемных машин — как пережиток, якобы унижавший их достоинство. Результат: машинист паровой подъемной машины в 1200 лошадиных сил Скиба загнал клеть со ста шахтерами под шкив копра. Канат не оборвался только чудом. Вбежал я в здание, заорал:
— Что с тобой?
— Не знаю... Тягну и тягну...
Явное рассосредоточение внимания, заторможенность реакций. Все это с успехом выявлялось с помощью психотехнических тестов. Скибу перевели на шахту крепильщиком. А психотехнику все-таки добили...
Сейчас робко возрождается система тестов, вспомнили ведущего педолога 20-х годов Блонского, но о педологии как науке не вспоминают, а ведь у ее истоков стоял академик В. М. Бехтерев! Само слово «педология» не произносится даже в пединститутах, оно знакомо далеко не всем преподавателям вузов и школ. А напрасно, ведь педология — наука о ребенке — существует и развивается на Западе!
Инженер, техник, рабочий, прежде чем приступить к изучению какой-либо технологии, изучают материаловедение — науку о материалах, их строении и свойствах, чтобы знать, с чем придется иметь дело. В медицине и ветеринарии сначала изучают анатомию и физиологию, а уж потом способы лечения.
В 1935—1936 годах я работал в Донецком угольном институте техучебы рабочих методистом и заведующим учебной частью. До 1936 года в штате института был педолог.
В 1936—1937 годах педология была ликвидирована как «совокупность идеалистических и механистических установок», а педологам было предложено либо переквалифицироваться в педагогов, либо уйти. Наш ушел.
Почти одновременно началось длительное гонение на генетику как на «лжеучение», основанное на существовании «мифического гена». Ликвидация менделистов-вейсманистов-морганистов завершилась уже после войны, с обычной помпой. Было «научно» доказано, что дефективных детей нет, а есть дефективные учителя, что все зависит от среды и воспитания, гениев вообще не бывает и любого можно обучить любой науке. Биология стала преподаваться только «мичуринская», отрицавшая, естественно, генетику.
Разрабатывают и изучают науку о содержании, формах и методах воспитания и обучения, то есть педагогику, составляют планы и программы. Объекту же приложения всех этих премудростей — ребенку как таковому — внимания практически не уделяется. Будущим учителям даются крохи знаний по психологии. Отсюда, на мой взгляд, и выкрутасы нашей педагогики: обучение без второгодников (А. П. Чехов два раза оставался на второй год!), «три пишем — два в уме», переполненные классы, игнорирование полового воспитания и т. д.
Написана ли у нас хоть одна статья типа «Мышление западноукраинского мальчика семи лет», «Шестиклассница-москвичка» и т. п.? Ничего подобного я не встречал после запрещения педологии. Программы и сроки обучения у нас стандартны для всех республик и наций. А разве туркменская и ленинградская девочки одинаковы? Очень ли похожи друг на друга маленький украинец и нивх?
Я работаю шестьдесят первый год попеременно то на производстве, то в учебных заведениях, часто совмещал эти сферы деятельности. Восемь лет прослужил в армии, воевал. Работал на шахтах Донбасса и на заводах. Преподавал во всех классах общеобразовательных школ, в техникумах и ремесленных училищах, на производственно-технических курсах и курсах техминимума, в технических училищах, в педагогических и технических вузах, в институтах повышения квалификации ИТР и хозяйственников. Обучал солдат и офицеров. Во всех случаях применял знания, полученные на уроках педологии. Опубликовал 53 научные работы, имею 7 авторских свидетельств на изобретения. И сейчас активно работаю на заводе, несмотря на свои 77 лет. View Max Polyakov's profile on this website
